Одним из популярных споров после начала войны в Украине и использования россиянами белорусской территории для агрессии, как на бытовом, так и на экспертном уровне стал статус Беларуси. Можно ли считать нашу страну и территорию оккупированной Россией или она остается самостоятельной, принимаются решения по нашей стране в Минске или в Москве, кто несет ответственность за то, что происходит на нашей территории? На эти вопросы дали ответ эксперты в программе на канале проекта «Банк идей».
Усов: Ситуация в Беларуси по многим параметрам совпадает с понятием оккупированной
Политолог Павел Усов считает, что в отношении Беларуси можно говорить о не военной или условно гибридной оккупации. По его словам, оккупация в нашем случае произошла с помощью договоренностей в рамках Союзного государства, которые начали использоваться после событий 2020 года. В частности, они позволяют России расширять свое военное присутствие на территории Беларуси и использовать ее в своих интересах, отмечает политолог.
— Па-другое, адна з характарыстык акупацыі — гэта ўсталяванне кіравання ўласнай адміністрацыі. Я лічу, што [гэта адбылося] фактычна з 2020 года, пасля таго, як Лукашэнка праіграў выбары настолькі відавочна. І гэта справакавала сур’ёзны крызіс, які мог бы абваліць усю сістэму і лукашэнкаўскі рэжым у прыватнасці. Толькі выключна дзякуючы інфармацыйнай і палітычный падтрымцы (у некаторым сэнсе нават вайсковай), Лукашэнка не стаў прадстаўніком нават мінімальных інтарэсаў беларускага народа і дзяржаўнасці. Перастаў выконваць нават фармальныя функцыі прэзідэнта, абмяжоўваючыся выключна ўнутранымі аспектамі. Ён стаў прыкладам вонкавай адміністрацыі ў знешніх пытаннях, якая пачала выконваць інтарэсы Масквы. Галоўным інструментам рэалізацыі гэтай адміністрацыйнай функцыі Лукашэнкі былі рэпрэсіі ў дачыненні нацыянальнага дэмакратычнага прадстаўніцтва (які б рэалізавала любая захопніцкая ўлада), — объясняет Павел Усов.
Второй момент, на который политолог обращает внимание, — это потеря контроля над территорией государства. В том смысле, что ее воздушное пространство, сухопутные пути и границы используются третьим государством, то есть Россией, для осуществления своих агрессивно-агрессивных действий против Украины.
— Лукашэнка не кантралюе працэсы і колькасць перамяшчэння расійскіх войскаў, вылеты і бамбардзіроўку з тэрыторыі Беларусі па тэрыторыі Украіны, — говорит Павел Усов. — Усе вайсковыя і стратэгічныя рэсурсы знаходзяцца калі не пад абсалютным кантролем, то ў распараджэнні расійскага Мінабароны альбо кіраўніцтва. Гэтых фактаў дастаткова дзеля таго, каб казаць, што Беларусь шмат у чым не з’яўляецца суб’ектам міжнародных адносін, не цалкам распараджаецца сваёй тэрыторыяй і не з’яўляецца суверэннай дзяржавай. Гэта шмат па якіх параметрах супадае з вызначэннем краіны, якая знаходзіцца пад знешнім кантролем.
Дейкало: Нельзя сказать, что Россия контролирует территорию Беларуси
Юрист-международник, кандидат юридических наук, доцент Екатерина Дейкало, наоборот считает, что Беларусь некорректно называть оккупированной территорией.
— Я считаю, что оккупации нет, потому что ситуация не соответствует главному критерию этого понятия — эффективный контроль другой власти над территорией, — говорит юрист. — Основной признак наличия эффективного контроля — это способность издавать законы и указания и обеспечивать их выполнение населением. Это способность власти влиять или подчинять имеющуюся на этой территории администрацию и рулить жизнью на этой территории.
Екатерина Дейкало отмечает, что расположение чужих войск на территории — это тоже один из признаков оккупации. Но одного его недостаточно, чтобы говорить об оккупации страны или территории.
— Важно, чтобы была очевидной неспособность предыдущей власти осуществлять эффективный контроль, но также была способность оккупационной его перенять. Даже если мы берем концепт ненасильственной оккупации, как верно упомянул Павел. Но это [разговор] о способе, а не о сути. Ты можешь забрать эффективный контроль силой (в случае военной оккупации), либо тебе могут его добровольно отдать. Но отдать. Суть та же: предыдущий [режим] не может осуществлять контроль, а новый — может. Сегодня нельзя сказать, что Россия осуществляет эффективный контроль над всей территорией Беларуси и даже над некоторыми ее частями, — указывает юрист. — Безусловно, Лукашенко зависим от России, после 2020 года пространство для маневра у него совсем сузилось и ставки подняты высоко, но нет доказательств того, что он утратил контроль над территорией.
Второй момент, на который обращает внимание юрист-международник, это процедурный аспект. Она указывает на отсутствие в мировой практике процедуры и компетентной инстанции, которая могла бы отдельно рассмотреть факт оккупации. Обычно этот вопрос рассматривается как одно из обстоятельств в рамках изучения, определения более широкой ситуации.
— Мы не можем куда-то обратиться за признанием оккупации. Можно подать иск против Беларуси за соагрессию, и в рамках дела может быть рассмотрен вопрос оккупации, — приводит пример Екатерина Дейкало. — Есть возможность, что государства будут выражать свою позицию по вопросу оккупации Беларуси. Но это не имеет юридического значения ни для кого, кроме самого государства, которое это заявляет.
Какими были бы последствия признания Беларуси оккупированной?
В случае признания Беларуси оккупированной территорией это повлечет за собой все изменения, которые касаются такого статуса. В том числе обсуждение и решение всех внутриполитических вопросов международным структурам и другим странам пришлось бы вести не с Минском, а с Москвой, которая считалась бы оккупирующей Беларусь. То же самое касается ответственности белорусских властей о действиях по отношению к гражданам, включая репрессии, аресты, принимаемые законы.
— Не контролируешь — не отвечаешь и не можешь решать никакие вопросы, связанные с тем, что происходит на территории. Контролируешь — отвечаешь, — объясняет Екатерина Дейкало, возвращаясь к критерию эффективного контроля. — В данном случае для целей международно-правовой ответственности и последствий не важно, легитимен ты или нет. Поэтому с момента, когда вы хотите признать Беларусь оккупированной, нужно понимать, что Лукашенко будет признан не контролирующим территорию. Это значит, что [в этом случае] он не несет ответственность за все, что с этого момента на ней происходит. Все вопросы с этого момента нужно будет решать с оккупационными властями — российскими военными, Путиным… В том числе вопросы по политзаключенным.
Источник: Zerkalo
