В марте на базу роты Кастуся Калиновского прибыл статный мужчина с густой седой бородой. Валентин Иванович Троцкий — значилось в анкете, но командиров больше интересовал его позывной. Мужчина замешкался, готового прозвища у него не было. «Будешь Кинг», — сказал ему «один из уважаемых в формировании людей». Вероятно, он не знал о прошлом новичка (кандидата в депутаты в 2019-м, соратника Николая Статкевича) и оценил лишь внешность мужчины. Впрочем, доброволец против такого обращения не возражал и в свои 63 года (64 исполнилось в июле) бодро стал в строй новобранцев. Сейчас он минометчик в батальоне «Тэрор». Валентин рассказал «Зеркалу» о войне, расколе калиновцев и мечте о демократической Беларуси.
В конце августа полк Калиновского сообщил: командир батальона «Тэрор» и часть бойцов покинули формирование. Кинга эта новость застала на тренировочной базе в Киеве, куда он только приехал из отпуска. Было «досадно и неприятно», но сложных решений ему принимать не пришлось. С июня он минометчик «Тэрора», так что здесь и остался.
— В этом коллективе у меня были друзья проверенные, боевые. Раз они оказались в «Тэроре», то и я для себя других вариантов не представлял, — говорит Кинг. — У ребят на базе (киевская осталась за калиновцами. — Прим. ред.) я спросил: «Если я приеду сюда в следующий раз, вы меня не пустите?» Они мне: «Заходи, конечно, без проблем». Так что, считаю, все эти вопросы на уровне командования, а мы, бойцы, просто воюем.
Сейчас Кинг и его побратимы работают на юге Украины. Где именно? Информация закрытая. Известно лишь, что военнослужащие батальона участвуют в контрнаступлении в Херсонской области. Сам Кинг после выезда на боевые получил короткую увольнительную. Теперь он относительно далеко от взрывов и смерти. Мы говорим о мире и жизни.
— Я родился в Житомире в далеком 1958 году, — собеседник с ходу настраивает на долгую беседу. — Когда после учебы меня призвали на службу, оказался в Пинске, в учебке. Здесь из меня подготовили радиотелеграфиста и направили на Северный флот. Я служил на десантном корабле. Однажды туда приехали вербовщики из Северодвинска, с предприятия «Севмаш». Они пригласили меня и еще несколько человек продолжить свой жизненный путь на их производстве. Подкупало, что там я смогу получить высшее образование, и я согласился. В итоге закончил филиал Ленинградского кораблестроительного института при заводе. Я инженер-электрик, судостроитель. 13 лет занимался строительством подводных лодок, среди которых и из проекта «Акула» — самые большие в мире.
В начале 1990-х мужчина перебрался в Минск. СССР как раз развалился, и Валентин Иванович «стихийно оказался гражданином Беларуси».
— Пока был в Северодвинске, мне предлагали работу на одном из минских предприятий, которое занималось оборонкой. Когда я переехал в Беларусь, вакансий там уже не было, — вспоминает собеседник. — Из-за инфляции деньги, накопленные за много лет, превратились в фантики. Ситуация складывалась непростая. Я пытался найти хоть какую-то работу, но все заканчивалось неудачами. В итоге волею обстоятельств стал предпринимателем.
Валентин Иванович занимался торговлей, но дело долго не ладилось, брак разрушился. Говорит, было за счастье, если в день удавалось съесть батон и выпить бутылку кефира. С крышей над головой вопрос тоже оставался открытым.
— Так как я ушел с территории жены, оказался практически бездомным. Полтора месяца жил в офисе, где работал коммерческим директором. Спать приходилось на стоявшем там бильярдном столе. Между прочим, очень удобно. Высота бортика расположена так, что можно было обходиться без подушки, — шутит Кинг. — Потом я познакомился с будущим компаньоном, с которым мы заработали немного денег, и не прогуляли их, а вложили в свою фирму. Занимались оптовой торговлей товарами промышленного назначения из алюминия.
Позже в списке проектов Валентина Ивановича были поставка редких электродов, грузоперевозки, производство тротуарной плитки и даже агротуризм. Большинство из этих начинаний успеха не имели.
— Каждое из них натыкалось на какой-нибудь вновь принятый указ или декрет, который вставлял палки в колеса, — вспоминает доброволец. — Например, когда я занялся грузоперевозками, ИП запретили брать наемных работников, кроме близких родственников. Я пытался продолжить дело в новых условиях, но быстро морально выгорел.
Ближе к пенсии, не скрывает Кинг, он «ушел в теневой бизнес»: чинил и восстанавливал машины, ездил на заработки в Польшу. Параллельно с этим занимался политикой.
«К концу 2020-го перешел на нелегальный способ существования. Постоянно менял места ночевок, внешность и даже повадки»
Интересоваться белорусской политикой Кинг начал в 1990-х. При этом он никогда не поддерживал Александра Лукашенко. В 1996-м, узнав о разгоне парламента, мужчина оставил все дела и поехал на площадь Независимости. Вспоминает, что в тот день был первым, кто пришел к памятнику Ленина.
— И удивился: что, никого нет? Как так? — и сейчас не скрывает эмоций Валентин Иванович. — Потом смотрю, идет какой-то рыбак. «Тут пикет?» — спросил он у меня. Я еще подумал: «Хорошо человек живет, днем на рыбалку ходит». А потом я узнал, зачем протестующему удочка. Он достал из сумки флаг и повесил его на удилище. И вот мы стоим уже вдвоем. Начали подтягиваться другие, но максимум собралось человек 20−25. Я тогда не понимал, что такое политическая борьба, и, как все, к вечеру пошел домой. В тот день я для себя определил: больше никогда никакой политики. Решил: раз большинство промолчало, наверное, я в этом ничего не понимаю.
Валентин Иванович объясняет, почему тогда решил, что право большинство, а не он. Говорит, это все советское мышление:
— Я из СССР. Как там соотносились коллектив и личность? Личность не может быть права, когда коллектив думает иначе. Отсутствие опыта не позволило мне тогда мыслить иначе. Лишь 2010-й дал мне уверенность, что я все-таки не ошибся по поводу происходящего в Беларуси. В то время я агитировал за Андрея Санникова. Мы были убежденными демократами и хотели для страны перемен. Три часа, которые у нас были 19 декабря (день президентских выборов. — Прим. ред.), пока мы собирались и шли с Октябрьской до площади Независимости, дали нам ощущение свободы. Вокруг было так много людей. Казалось, мы точно победим. Да, ничего не вышло и на долгие годы в политической жизни Беларуси наступил застой, но то чувство свободы закрепилось во мне навсегда.
В 2017-м Валентин Иванович вступил в незарегистрированную партию «Народная Грамада», лидером которой является Николай Статкевич. А через два года баллотировался кандидатом в депутаты по 105-му округу в Минске.
— У нас не было цели участвовать в выборах, — рассказывает Кинг. — Мы воспользовались возможностью встречаться с людьми, где объясняли им, что происходит в Беларуси. На последнем митинге я и другие члены из команды Статкевича сожгли свои депутатские удостоверения. То голосование для нас было неважно, мы готовились к президентским выборам.
2020-й Валентин Иванович встретил на подъеме. Он был активным участником политической жизни страны, доверенным лицом Светланы Тихановской и трижды в тот период оказывался на «сутках». Когда он попал на Окрестина первый раз, случилось это еще 3 июня, за него заступился бездомный.
— Уже тогда политических содержали в жестких условиях. Не давали газет, матрасов, подселяли людей со вшами, — описывает ситуацию собеседник. — Как-то к нам в камеру зашел сотрудник и, показывая на меня, сказал заключенным: «Если хотите, чтобы вам было хорошо, ему должно быть плохо». В ответ на это бездомный встал и заявил: «Слышь, мусор, я не козел и не палач и делать этого не буду». Силовик запретил его кормить, на что я возразил: «Стоп! Мою пайку отдавайте ему, а я объявляю голодовку». После этого сотрудники изолятора каждый день интересовались, стал ли я есть, но я лишь пил воду. К концу срока во время судебного фарса по скайпу мне снова накинули 15 суток, но через три дня отпустили. «Сутки», правда, продолжили на мне «висеть». Это стало поводом задержать меня еще раз. Было это после митинга, который я организовал в поддержку Тихановской.
В третий раз Валентин Иванович попал в изолятор осенью 2020-го. Когда вышел, обратил внимание, что людей с несколькими «административками» стали привлекать к «уголовке». Предположил, скорее всего он тоже окажется в этой обойме.
— Тогда я перешел на нелегальный способ существования. Постоянно менял места ночевок, внешность и даже повадки, — перечисляет Кинг. — К апрелю 2021-го мы с товарищами поняли, что на данный момент в этой запуганной, избитой, доведенной до отчаяния стране организовать ничего не удастся. Нас ждет либо тюрьма, где мы будем бесполезны, либо нужно релоцироваться.
Уехать получилось в Литву.
«Приятно, что в 2022-м вопросов к моим 63 годам не возникло»
К осени 2021-го Валентин Иванович получил в Литве статус беженца. Нашел дом и работу. Параллельно они с соратниками по «Народнай Грамадзе» организовывали в Вильнюсе пикеты, встречались с людьми из правительства Литвы и белорусской оппозиции.
Источник: Zerkalo
